1932-1933

том №1 здесь

Голодомор. Тільки свідоцтва.

"Соседский мальчик Петя помер на улице. Ел траву и так с травой во рту и помер. Семья его вымерла раньше. Как-то на улице подохла лошадь. Люди набросились, начали рвать ее, отталкивая друг друга. Меня тоже оттолкнули взрослые, а матери удалось взять немного кишок. Отец пухлым поехал в г. Макеевку к материному брату, но тот не мог ему помочь. И он там где-то помер. Дядя потом рассказывал, что хотел найти труп отца, но там были штабеля голых трупов и он не смог опознать. Где могила отца, никто из семьи так и не знает."
М.А. Глушич, Черкасская область
.
.
"Хорошо помню, как в те годы выполняли план хлебозаготовок. С осени по всем дворам ходила, как тогда называли, «буксирная бригада» - 15-20 человек – с щупами: искали, нет ли где спрятанного хлеба. Если находили, забирали все до крошки. Крестьянин Баланкин Никифор имел четырех детей, занимался тем, что чинил сапоги и клеил калоши. Семья голодала, потому что все забрала «буксирная бригада». Питались тем, кто что даст. Кто приносил за работу стакан крупы – тогда варили похлебку. Настал момент, когда в доме совсем не было никакой еды, и дети сильно плакали. Когда они голодные уснули, Никифор всем четырем детям и жене перерезал горло, а сам повесился в сенях. Не мог крестьянин пережить такого трудного времени. А был мужик не ленивый, трудолюбивый. Когда «буксирная бригада» пришла к ним, на стук никто не ответил…"
И.П. Паламарчук, Добровеличковский район, Кировоградская область
.
.
" В нашем селе душ 500 умерло, а в соседнем - где-то 750 душ. Ели лебеду, рогозу, скот околевал - ели. Отец был председателем сельсовета, он дал указание выдать людям по стакану гречки, и его за это арестовали на второй день."
Виктор Михолевский, с.Литвиновка, Черкасская область
.
.
"Когда мне было 12 лет, осудили за колоски меня маленького на 5 лет к тяжелым работам. Мама пухла вместе с сестрой и умерла на моих глазах. Одно спасенье: мыши наносили в норки запасы, землей обворачивали их в круглых кучках, а мы уже ее раздалбывали зимой и забирали эти запасы... "
Петр Олизка, 1921 г.р., пгт Петропавловка, Днепропетровская область
.
.
"...мішок ячменю та сховали були на посівну, щоб посіяти було чим. Та вони прийшли, та забрали все це. ...А з братом і батьком, брату було півтора року, 1932 року народження, то у батька попухли ноги, та й брат як на довбиньках ходив... Їли, що бачили, бур’яни різні: кропива, лобода... Жаб не було довго. Виловили всі. Поїли котів, голубів, жаб, все це їли люди. Я ловила нюхів, бур’яни їли, бурячки... Нічого не було, все забрали. Були такі, що прийшли раніше у колгосп, служили і були при владі, то у них щось було. А хто не мав нічого, ті повимирали. Багато померло. По два-три мерці кидали в одну яму, не вспівали викопувати ями. Найбільше вмирали малі і пожилі, що не могли добити самі собі."
Луцишина Надія Дмитрівна, 1920 р.н., с. Крищинці, Тульчинський район, Вінницька область
.
.
"Мы жили уже в Одессе, на улице Свердлова, 17... Осенью в городе появились первые голодающие. Они неслышно садились семьями вокруг теплых асфальтовых котлов позади их законных хозяев – беспризорников и молча смотрели в огонь. Глаза у них были одинаковые, у стариков, женщин, грудных детей. Никто не плакал... Сидели неподвижно, обреченно, пока не валились здесь же на новую асфальтовую мостовую. Их место занимали другие... С середины зимы голодающих стало прибавляться. Теперь шли не семьями, а толпами, с черными высохшими лицами, и детей с ними уже не было. Они лежали в подъездах, парадных, на лестницах, прямо на улицах, и глаза у них были открыты."
М. Симашко
.
.
"В 1932-1933 г.г. я проживала с матерью и сестрой в Харьковской (теперь - Сумская) области, Сумском районе, с.Юнаковка. ...Выжили за счет того, что был свой огород и коза, также собирали в лесу липовые листья, их сушили, толкли, смешивали с шелухой от проса и делали лепешки. Колоски с полей собирать не могли, т.к. объездчик на лошади постоянно контролировал колхозную землю. Если кто воровал колоски - их судили."
Гуцалова Анна Павловна, 1924 г.р.
.
.
"...Людей морили голодом до смерті. Я тоді мав 10 років. Був страх Божий, скілько людей погибло з голоду. Яка там засуха! ...Ті грабіжники приходили і забирали все, що могли. Вони мали пістолі чи якісь муфти, бо люди просто так не хотіли віддавати свій хліб. А вже як є оружіє, то є страх в чоловікові... У найманців були такі гострі шпиці, якими вони проколювали землю, щоб знайти щось. Так обходили все подвір’я з шпицями. Деколи зривали підлогу. Обшукували чердаки... Приходили і по два, і по три рази. Вони не вірили людям, що нема вже їжі. А як стали на горбку і дивилися, чи йде димок з димаряхати. Якщо йде, то значить хтось варить їжу. Йшли і забирали. На полі стояли солдати або прості запроданці і дивилися, щоб хто не взяв якого колоска пшениці з поля. А як хто взяв, то бив чоловіка, а потім здавав його партійним... Їли кору дерев і бруньки, які топіру починали виростати на дереві. За зиму всі майже пси і коти були поїдені. По вулиці лежали каждий день нові трупи людей. В Оленівці померло десь 400 людей. Я помню, всі сусіди померли. Моя матінка тоже вмерла в Голодомор."
Хмельник Микола Петрович, 1923 р. н., с. Оленівка, Магдалинівський район, Дніпропетровська область
.
.
"В период голодомора мне было 6 лет. Жила в с. Владимирова Акимовского района Запорожской области с родителями, братом и сестрой. В конце 1932 года отца забрали в г. Витебск на 5 лет на лесоразработки. Сильно мучались от голода. Питались лебедой, кореньями, зимой ходили в степь с ножом, откалывали замерзшую свеклу, картошку, грызли ее как самое дорогое лакомство. Мать и сестра опухли от голода и умерли, брат наоборот весь высох как скелет и тоже умер. Я от истощения еле передвигалась. Когда осталась совсем одна меня определили в детский сад с. Владимировка куда принесли на руках односельчане. Так как у меня ссохся желудок, по распоряжению врача д/сада мне давали 3-4 раза в день 3-5 ложек жидкой похлебки."
Зайцева Мария Сергеевна, 1926 г.р.
.
.
"Наприклад, картопля, уже де оставалося, вона ж була мерзла, і ці буряки теж мерзлі. І люди ходили їх збирать, і навіть оцього мерзлого не дозволяли... Був визначений так званий об’їзжчик. Йому давали коня і він на цьому коні з батогом їздив, як дітвору застане, ну як не всі утечуть, так же він конем, канєшно, шо дожене та батогом лупив... Я пам’ятаю: мама виміняла корову і оце цим молоком спасалися, таким чином вижили, оце корови спасали. Ділилися люди між собою. Я пам’ятаю: продуктів ніяких не було, оце шо мама наварила оцього борщу з бур’яну, але були там і картошинки, такі, трохи більші за горох. Це та картопля була насипана в діжці і це вибирали цю картошку, вже її ніхто не чистив. Моїй сестрі десь було 5 років, ну вона: «Мамо, їсти, мамо, їсти», а їсти нема чого, то вона стане під дверми і гуде... Ну цей бур’ян, тоді лобода, пшінка, кропива, це я добре запам’ятала, шо це ми таке рвали і їли, лушпайки від картоплі, які ще залишилися,все йшло в хід, качани — осередки від кукурудзи. Люди їли граків, собак, котів… Ну, як хтось помер, ішли заявляли у сільраду, а сільрада вже в колгоспі брала підводу, запрягали там коня і везли скільки душ сьогодні померло, ото всіх в яму, ніяких домовин не робили, просто так складали в яму і закопували. На другий день знову…"
Рибалка Ганна Кузьмівна, 1923 р. н., Житомирська область
.
.
"В пораженных людоедством селах с каждым днем укрепляется мнение, что возможно употреблять в пищу человеческое мясо. Это мнение особенно распространяется среди голодных и опухших людей.
За время с 9 января по 12 марта в районах Киевской области учтено:
трупоедство........54 случая,
людоедство.........69 случаев.
Эти цифры, конечно, не точны, ибо в действительности есть гораздо больше фактов, которые нами не учтены.
С комприветом, Розанов"
Письмо Киевского областного отделения ГПУ председателю ГПУ УССР от 12 марта 1933 г. док. № 184.
.
.
...Тисячі й тисячі сторінок свідоцтв, від яких волосся стає дибки.
Пам'ятаймо.

Голодомор для нынешних правителей Украины стал чем-то вроде фетиша – все правительства Украины с момента образования в 1991 году, навязчиво уговаривали другие страны признать голодомор как геноцид украинцев со стороны России. При этом причем тут Россия (читай СССР) начала 30-х годов 20 века к Западной Украине, входящей в состав Речи Посполитой, не уточняется.

Созданный 8 июля 2009 года в Киеве Национальный музей «Мемориал жертв Голодомора» всячески пытается представить гибель людей от голода происками русских. Была создана даже карта, где указано, что голод был исключительно на территории Украины, входящей в состав СССР.

На карте прекрасно видно, что оценивается ситуация только в областях Украины, которые входили в состав СССР. На территориях, которые входили в состав других государств голода как бы и не существовало, а украинцы жили в очень хороших условиях. Такие мысли были высказаны сотрудником Украинского института национальной памяти.

олод на Западной Украине в составе Польши
Часть Украины, которая входила в состав Польши (25% территорий всей Речи Посполитой), представляла собой слаборазвитые области с большим перенаселением и совсем малыми наделами земли, с которых было невозможно прокормиться.

В добавок к имеющимся проблемам польское правительство проводило активнейшую политику полонизации земель, заселенных украинцами. Для этого земли дополнительно заселялись поляками-участниками советско-польской войны 1919-1921 годов, так называемыми «осадниками». Всего с 1921 по 1929 год на территории Западной Украины было переселено около 77 тысяч поляков, которые получили во владение более 600 тысяч гектаров земли. Все эти земли были отняты у местного населения.

Руководство Польши того времени не скрывало, что хотело бы видеть земли Украины и Беларуси, населенные поляками, но никак не украинцами или белорусами. Дискриминация по национальному признаку была во всех сферах жизни: экономической, социальной, культурной и административной. Властями завышались налоги для местных жителей, а оплата их труда была гораздо ниже, чем оплата труда поляков. Наемные рабочие в польских фольварках на территории полонизируемых земель работали за 16 или 18 сноп с поля даже в неурожайные годы, а со своего надела прокормить семью было невозможно, так как они были небольшие.

Западная Украина, равно как и Западная Беларусь, воспринималась поляками как колония, из которой нужно выкачивать все, что только возможно.

«Для того чтобы польский народ был великим, для того чтобы Польское государство осуществило свои исторические задачи на востоке, необходимо, чтобы Белоруссия была присоединена к Польше как ее часть, как простая ее провинция или, вернее, колония», — писал В. Студницкий в 1919 году.
Несмотря на то, что речь идет о Беларуси, такое же отношение было и к Западной Украине. Поэтому «осадники» наделялись очень большими правами, вплоть до того, что им разрешалось носить оружие (в отличие от местных жителей) и применять его по своему усмотрению.


Кроме завышенных налогов, на территории «Всходних Крэсау» местные жителя были обязаны выполнять трудовую повинность – шарварк. Только за 1932 год на территории Западной Украины было выполнено шарварка на 8,1 млн злотых.

Начало 30-х годов ознаменовалось началом Депрессии, которая коснулась не только Америки, но и стран Европы. На внешних рынках произошло резкое падение спроса на продовольствие, соответственно резкое понижение цен и сделало сельское хозяйство убыточным. К 1932 году доход сельского хозяйства составил 1,5 млрд злотых, но все они пошли на покрытие расходов или уплату налогов.

Для Польши 1931-1933 года стали началом бедствия. Резко упала урожайность: по пшенице с 11,7 центнера с гектара до 7,8 в 1932 году, по ржи с 11,4 до 9,9 центнера с гектара. Валовой сбор четырех основных хлебов сократился на 21,2 млн центнеров, или на 2,1 млн тонн к 1932-33 годах. Уже в это время в Польше начался голод, который отмечался в 1932 и 1933 годах. В 1933 году на человека приходилось по 250 граммов хлеба в сутки (как в блокадном Ленинграде). Потребление продуктов упало в три раза. А в 1934 году случился еще больший неурожай – на 25-30% ниже предыдущего. В еду для крестьян шло все: суррогаты, испорченные продукты, трава и кора.

В 1935 году Ежи Михайловский опубликовал книгу «Деревня без работы», в которой описал все жизнь крестьян того времени: резкое падение сбыта товаров, отсутствие спичек и керосина, использование лучин и кремня. Детей зимой завязывали по шею в мешки, набитые резаной соломой, чтобы не замерзли — дров было мало, а одежды не хватало и на взрослых. Люди, жившие без еды, без света, в грязи, стали забывать грамоту, в особенности в отдаленных деревнях.

В 1933 году на территории Западной Украины начали вспыхивать голодные бунты. Помимо хлеба, крестьяне выдвигали требования об отмене шарварка. Одно из самых крупных выступлений произошло 19 июня 1932 года на Львовщине. В нем приняли участие жители 19 сел Лисского, Турковского, Сокальского и Добромильского поветов, всего около 30 тысяч человек. На подавление восстания польским правительством брошено 4 тысячи солдат (3 пехотных полка, 4 кавэскадрона), 1500 полицейских, бронемашины, авиация. 9 июля восстание было подавлено, арестовано более 800 человек. Арестованных били нагайками, заставляли петь польский гимн, восхвалять польского диктатора Юзефа Пилсудского и ругать Советскую Украину. Под видом контрибуций осуществлялся банальный грабёж, не чуждались поляки и изнасилованиями. Население было лишено всякой защиты закона.


В середине сентября 1933 года против украинских сёл были направлены большие подразделения полиции и кавалерии. Применяя принципы коллективной ответственности, их отряды заняли около 800 сёл. Они разгоняли ячейки украинских общин, разрушали читальни, изымали имущество, продукты, физически расправлялись с теми, кто протестовал. Было арестовано свыше 2 тысяч украинцев, преимущественно студентов и молодых крестьян.

Все восстания проходили на фоне голода. Ситуацию в западной части Украины, которая входила в состав Польши, очень хорошо характеризуют страницы издававшейся в Нью-Йорке эмигрантской газеты «Українські щоденні вісті» тех дней пестрят заголовками: «15.000 детей в Закарпатской Украине угрожает голодная смерть» (05.04.32), «Голодная смерть господствует в сёлах Гуцульщины» (16.04.32), «Голод в Западной Украине увеличивается» (май 1932).

«Голодная смерть господствует в селах Гуцульщины». («УЩВ», 16.04.32 р., ф. 12.6.)
В сельских хатах лежат целые семьи, опухшие от голода. Сотни людей тиф уносит в гроб, и старых, и молодых. В селе Ясеневое вечером сплошная тьма; нет ни керосина, ни спичек. В статье «Голод на Зап. Украине увеличивается» («УЩВ», травень 1932 р., фото 12.7) отмечается, что национальный гнет, погромы, карательные экспедиции, конфискация урожая уничтожают голодное Западно — украинское село. Поляки-оккупанты вырубили леса. Древесину продали по демпинговым ценам за границу. Грабительская политика поляков быстро дала результаты.
Голод на Зап. Украине увеличивается
Не стало лесов, реки стали ежегодно выходить из берегов. Наводнения уничтожают целые села. Со времени большого наводнения 1927 года десятки сел еще не восстановлены. Крестьяне не получили от государства никакой помощи.
В статье «Трех крестьян, 2 украинских и 1 польского происхождения, осуждено на смерть за восстание в Львовском воеводстве» («УЩВ», 25.07.32 р., ф.12.8.) сообщается, что против восставших крестьян польская армия использует авиацию. В статье «Украинские крестьяне в вооруженной борьбе с войском панской Польши» («УЩВ», 23.07.32 р.) сообщается, что уже десятки убитых, более тысячи ранены.
В апрельской статье «Западно-украинское село голодает» («УЩВ», квітень 1932 р.) автор подчеркивает, что налоговый грабеж, ростовщичество, раздробленность хозяйств, отсутствие тягловой силы, землеобрабатывающих машин и инвентаря сделали сельское хозяйство Польши таким, что оно и в нормальный год не спасает от голода. Прошлый год, кроме всего этого были неблагоприятные погодные условия; много хлеба погибло от паводка и градобоя — крестьяне оказались на краю бездны. В статье: «На Западной Украине свирепствует против крестьян и рабочих террор фашистского режима» («УЩВ», 15.10.32 р.) перечисляются фамилии погибших в руках полиции без суда и следствия. Таких статей в «УЩВ» очень много.
По данным прессы 30-х годов ХХ столетия имеются признаки геноцида со стороны властей Польши населения Западной Украины:

Завышение налогов;
Снижение зарплаты;
Запрет гуцулам заниматься лесным промыслом;
Поселение на украинские земли колонистов;
Рабский труд украинских детей и женщин — по 18 часов в сутки;
Казни борцов с голодом;
Репрессии против борцов с голодом;
Невыплата и задержка зарплаты;
Запрет средств массовой информации выступивших в защиту голодающих;
Выколачивание налогов с помощью армии и жандармерии;
Запрет украинским детям говорить на украинском языке в школах.
Сколько всего погибло людей от голода на территории Западной Украины, входящей в состав Польши, не ясно до сих пор. Даже в 1968 году в ООН не имела таких сведений. В справочнике «Экономика стран Мира» в графе население Польши в 1938 г стоит многоточие — данные отсутствуют.


В августе 2016 года в Верховную Раду Украины был подан проект постановления «О чествовании памяти жертв геноцида, совершенного Польским государством в отношении украинцев в 1919-1951 годах». Однако Радой проект принят не был. Видимо благосклонность западного соседа гораздо важнее памяти о жертвах. Ведь поляки никогда не хотели уничтожить украинский народ. Это все выдумки кремлевской пропаганды.

Согласно румынской статистике, в 1920 г. на территории этого государства проживало около 790 тыс. украинцев, что составляло 4,7 % всего населения. Около 450 тыс. человек — населяла юго-восток страны — бывшую Бессарабскую губернию России, граничившую с Черным морем. Небольшая группа украинцев жила в Марамороше, бывшей венгерской территории, и тоже была политически инертной. Третью и наиболее активную группу украинского сообщества представляли примерно 310 тыс. украинцев Буковины.

В начале двадцатых годов ХХ века, страны Запада, игравшие ключевые роли в европейской политике, признали претензии румын на оккупированные ими в 1918 году земли. Сразу после этого началось уничтожение всего, что хоть как-то напоминало об украинцах. Были закрыты все украинские школы, а украинцев перестали признавать отдельным народом. Образовательные нормативы 1924 г., направленные на румынизацию школ, определяли украинцев как «граждан румынского происхождения, утративших родной язык». Для более спокойного проживания на территории Северной Буковины румынских бояр власти с 1919 по 1928 год сохраняли там военное положение.

К 1930 году, когда проходила перепись населения Румынии, русинов и украинцев оставалось всего 3,22% или 582 815 человек. По какой причине и куда исчезло более 200 тысяч украинцев (более 25% от всех проживающих) нынешних правителей Украины не интересует, ведь Румыния — это страна «священного» Запада.

За первые семь лет пребывания только Бессарабии в составе Румынии были убиты 32 тысячи мирных граждан; от голода и болезней умерло около 200 тысяч человек; пыткам были подвергнуты 207 тысяч жителей Бессарабии, или каждый десятый ее житель, от них более 22 тысяч человек скончались. Недоступность медицинской помощи, голод приводили к сыпному тифу, туберкулезу и другим тяжелым болезням. Уровень смертности в Бессарабии возрос в 3-4 раза.

Сокращению населения способствовала аграрная реформа, проводимая румынским правительством. Для крестьян устанавливался максимальный надел земли, который необходимо было выкупать. В Бессарабии максимальный надел земли для крестьян был установлен в 5 га, а в Буковине в 4 га. Условия выкупа земель были практически неподъемными для крестьян, и они были вынуждены передавать свои наделы помещикам или более зажиточным соседям. Крестьяне попадали в кабалу к ростовщикам, не могли приобрести инвентарь для обработки земли и семена для посевов. Крестьяне разорялись и теряли свои наделы.

Такая ситуация происходила не только на территории присоединенных земель бывшей Российской империи, но и на других землях Румынии. По переписи 1930 года около 19% крестьян было лишено земли и скота, а 75% крестьян имели надел меньше чем 5 га, площадь недостаточную для обеспечения существования, как бы интенсивно земля не обрабатывалась.

На территории Бессарабии и Северной Буковины ситуация была осложнена активным заселением земель румынскими колонистами, которые получали большую часть земель, в размерах от 100 до 250 га за счет местного населения.

Мировой кризис 1929-1933 годов в Румынии отразился в повышении таможенных и налоговых пошлин. Правительство вводило запретительные и защитительные платежи. За счет этого разница между стоимостью промышленной продукции и сельскохозяйственной продукции существенно выросла. Если в 1913 году за 100 кг кукурузы можно было купить 30 кг железных гвоздей, то в 1937 году только 7.

Рост цен на промышленные товары не отменял обязанность платить налоги. С каждого гектара крестьянин был обязан заплатить в 1933 году 169 лей. Профессор Виктор Словеску, министр финансов в 1934 г., констатировал, что крестьянство платит налогов в 16 раз больше, чем крупные румынские промышленники.

В таких условиях приняла массовый характер продажа за долги крестьянских хозяйств. Задолженность крестьян перед государством составила 80 млрд лей. В итоге в 1933 году было продано 1325 хозяйств, а посевная площадь сократилась на 40%.

На территории Румынии в послереформенное время стали возникать крестьянские восстания, которые достигли своего пика к 1933 году. Крестьяне оказывали сопротивление при реквизиции земель в пользу помещиков или продаже хозяйств с молотка. Все это приводило к столкновениям с жандармами и полицейскими. Особенно жестоко подавлялись такие выступления на территории Бессарабии и Северной Буковины. Там осуществлялся террор еще и по национальному признаку.


6 сентября
1,6 тыс. дочитываний
4,5 мин.
2,6 тыс. просмотров. Уникальные посетители страницы.
1,6 тыс. дочитываний, 62%. Пользователи, дочитавшие до конца.
4,5 мин. Среднее время дочитывания публикации.
Голодомор. Что скрывает Украина. Часть 2

Голод в начале 30-х годов затронул многие страны. Он стал результатом природных катаклизмов и Депрессии, которая началась в США, а затем перекинулась на Европу. Затронул голод и республики, которые входили в состав СССР. Но также он затронул и территории Западной Украины и Беларуси, которые входили в состав других государств. Власти и отдельные жители сегодняшней Украины не желают это признавать, утверждая, что голод был только на территории Украины, входившей в СССР. С голодом на территории Галичины, которая входила в состав Второй Речи Посполитой, боролись весьма оригинальным способом – с помощью солдат, танков, авиации и увеличения налогов. Но территории Западной Украины входили не только в состав Польши.



Обстановка в Румынии, куда входили Северная Буковина (нынешняя черновицкая область Украины) и Бессарабия (западная часть Одесской области), была еще более напряженной, чем в Польше и, тем более, в Чехословакии.
Согласно румынской статистике, в 1920 г. на территории этого государства проживало около 790 тыс. украинцев, что составляло 4,7 % всего населения. Около 450 тыс. человек — населяла юго-восток страны — бывшую Бессарабскую губернию России, граничившую с Черным морем. Небольшая группа украинцев жила в Марамороше, бывшей венгерской территории, и тоже была политически инертной. Третью и наиболее активную группу украинского сообщества представляли примерно 310 тыс. украинцев Буковины.

В начале двадцатых годов ХХ века, страны Запада, игравшие ключевые роли в европейской политике, признали претензии румын на оккупированные ими в 1918 году земли. Сразу после этого началось уничтожение всего, что хоть как-то напоминало об украинцах. Были закрыты все украинские школы, а украинцев перестали признавать отдельным народом. Образовательные нормативы 1924 г., направленные на румынизацию школ, определяли украинцев как «граждан румынского происхождения, утративших родной язык». Для более спокойного проживания на территории Северной Буковины румынских бояр власти с 1919 по 1928 год сохраняли там военное положение.

К 1930 году, когда проходила перепись населения Румынии, русинов и украинцев оставалось всего 3,22% или 582 815 человек. По какой причине и куда исчезло более 200 тысяч украинцев (более 25% от всех проживающих) нынешних правителей Украины не интересует, ведь Румыния — это страна «священного» Запада.

За первые семь лет пребывания только Бессарабии в составе Румынии были убиты 32 тысячи мирных граждан; от голода и болезней умерло около 200 тысяч человек; пыткам были подвергнуты 207 тысяч жителей Бессарабии, или каждый десятый ее житель, от них более 22 тысяч человек скончались. Недоступность медицинской помощи, голод приводили к сыпному тифу, туберкулезу и другим тяжелым болезням. Уровень смертности в Бессарабии возрос в 3-4 раза.


Сокращению населения способствовала аграрная реформа, проводимая румынским правительством. Для крестьян устанавливался максимальный надел земли, который необходимо было выкупать. В Бессарабии максимальный надел земли для крестьян был установлен в 5 га, а в Буковине в 4 га. Условия выкупа земель были практически неподъемными для крестьян, и они были вынуждены передавать свои наделы помещикам или более зажиточным соседям. Крестьяне попадали в кабалу к ростовщикам, не могли приобрести инвентарь для обработки земли и семена для посевов. Крестьяне разорялись и теряли свои наделы.

Такая ситуация происходила не только на территории присоединенных земель бывшей Российской империи, но и на других землях Румынии. По переписи 1930 года около 19% крестьян было лишено земли и скота, а 75% крестьян имели надел меньше чем 5 га, площадь недостаточную для обеспечения существования, как бы интенсивно земля не обрабатывалась.

На территории Бессарабии и Северной Буковины ситуация была осложнена активным заселением земель румынскими колонистами, которые получали большую часть земель, в размерах от 100 до 250 га за счет местного населения.

Мировой кризис 1929-1933 годов в Румынии отразился в повышении таможенных и налоговых пошлин. Правительство вводило запретительные и защитительные платежи. За счет этого разница между стоимостью промышленной продукции и сельскохозяйственной продукции существенно выросла. Если в 1913 году за 100 кг кукурузы можно было купить 30 кг железных гвоздей, то в 1937 году только 7.

Рост цен на промышленные товары не отменял обязанность платить налоги. С каждого гектара крестьянин был обязан заплатить в 1933 году 169 лей. Профессор Виктор Словеску, министр финансов в 1934 г., констатировал, что крестьянство платит налогов в 16 раз больше, чем крупные румынские промышленники.

В таких условиях приняла массовый характер продажа за долги крестьянских хозяйств. Задолженность крестьян перед государством составила 80 млрд лей. В итоге в 1933 году было продано 1325 хозяйств, а посевная площадь сократилась на 40%.

На территории Румынии в послереформенное время стали возникать крестьянские восстания, которые достигли своего пика к 1933 году. Крестьяне оказывали сопротивление при реквизиции земель в пользу помещиков или продаже хозяйств с молотка. Все это приводило к столкновениям с жандармами и полицейскими. Особенно жестоко подавлялись такие выступления на территории Бессарабии и Северной Буковины. Там осуществлялся террор еще и по национальному признаку.


Помимо политики румынского правительство, направленного на ликвидацию украинского меньшинства (закрытие школ, военное положение и преследование по национальному признаку) свою роль в уничтожении украинцев сыграла погода. Газета «Пролетар» от 9 апреля 1932 года указывает, что на территории Югославии и Румынии произошли наводнения, которые повлекли жертвы среди населения. Это подтверждается тем, что в начале апреле 1932 года в Киеве выпало на 20% осадков больше среднемесячной нормы (данные по Румынии за указанный период найти не удалось).


В этом же 1932 году резко упала урожайность пшеницы почти в два раза с 9,8 ц с 1 га до 5,3 ц с 1 га, соответственно снизился вдвое с 3014 тыс.т до 1511 тыс.т. Снижение количества собранной пшеницы, убранной в 1932 году и снижение уровня потребления мяса с 5,1 кг до 3,2 кг, спровоцировали рост заболеваний среди бедного населения. Такие болезни как сифилис, туберкулез, пеллагра и трахома – результат нищеты и постоянного недоедания, стал постоянным спутников почти всех бедных жителей страны.

Справка: Пеллагра — тяжелое заболевание, возникающее на почве хронического недоедания и систематического питания беднейшего румынского крестьянства почти одной лишь кукурузой, лишенной определенных, необходимых для организма, витаминозных составных частей. К 1936 году этой болезнью было поражено более 70 000 человек.
Питание населения в деревнях было гораздо хуже, чем в городах. Так, с 1930 по 1935 годы среднегодовое потребление пшеницы на душу населения среди крестьян составляло всего 115 кг в год или около 315 грамм в день. Потребление мяса постоянно снижалось и если в 1931 году составляло 5,1 кг в год, то в 1933 году употребление упало 2,9 кг. Все данные приводятся в среднем по всей территории Румынии. Ситуация с питанием на территории присоединенных земель Бессарабии и Северной Буковины была еще более худшая.


Европейские газеты открыто писали про голод на территории Румынии. Австрийская газета «Диминеаца» в ноябре 1932 года писала:

Голодные бунты в Кишиневе не прекращаются. В ноябре на 100% повышены цены на хлеб, тем не менее, он исчез из рынка. Толпа, в несколько сот человек, штурмовала пекарни; ее разгоняла полиция, есть раненые. В Текиншите прокаженные больные сбежали из больницы, поскольку им неделю не давали пищу. Они голодным походом пошли на Бухарест, против них выслали отряды жандармерии.
Отсутствие медицинского обеспечения вызывали высокую детскую смертность. Газета «Кувантул», ссылаясь на выступление министра социального обеспечения Румынии Моницеску, сообщает, что в 1930 году там умирали 18% детей в возрасте до одного года. В областях Добруджи, Буковине и Дарамурешти детская смертность превысила 20%, в Семиграде и Бессарабии — 25%. Число больных на туберкулез в Румынии достигло 500 тысяч. Из них только 80 тысяч лечится. Больных на малярию 160 тысяч.

Правительство современной Украины отказывается признать факторы, которые способствовали уничтожению украинцев как нации, на территории Румынии. Румыния сегодня, как и Польша, для украинцев это западноевропейская страна и указать партнеру по Западу на совершение действий, направленных на уничтожение украинской нации, правителям Украины кишка тонка.